Джоджо Мойес
Счастливые шаги под дождем
Copyright © 2002 by Jojo Moyes
All rights reserved
This edition is published by arrangement with Curtis Brown UK and The Van Lear Agency LLC
© И. Иванченко, перевод, 2016
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2016
Издательство Иностранка®
* * *Чарльзу Артуру и Бетти Макки
Затем архиепископу надлежит поцеловать правую руку королевы. После чего герцогу Эдинбургскому надлежит подняться по ступеням трона и, сняв свою корону, преклонить колена перед ее величеством, вложить свои сложенные руки в ее ладони и произнести слова присяги:
«Я, Филипп, герцог Эдинбургский, становлюсь твоим вассалом на всю жизнь и буду почитать тебя и служить тебе верой и правдой до самой смерти, защищая от всяческих напастей. Да поможет мне Бог».
Поднявшись, ему надлежит прикоснуться к короне на голове ее величества и поцеловать ее величество в левую щеку.
Подобным же образом надлежит по очереди принести присягу герцогу Глостерскому и герцогу Кентскому.
Из порядка церемонии коронационной службы, 1953 годДовольно-таки обидно, думала впоследствии Джой, познакомиться с будущим мужем в день, ставший днем принцессы Елизаветы. Или королевы Елизаветы II, как торжественно она была наречена к концу того дня. При всей важности этого события для них обоих оно не вызывало – по крайней мере, у Джой – радостного волнения.
Тот день предвещал дождь, а вовсе не прекрасную встречу. Свинцовые небеса над заливом Гонконга набухли влагой. Медленно прогуливаясь со Стеллой по парку Пика Виктории, Джой сжимала папку с влажными нотными листами, ощущая скользкие от пота подмышки и прилипшую к спине блузку, что отнюдь не прибавляло ей монархического пыла при мысли о приеме в честь коронации в доме Брогэм-Скоттов.
Мать Джой беспокойно металась по дому, взволнованная присутствием отца, вернувшегося из очередной поездки в Китай. Всякий раз его появление, казалось, вызывало резкий спад настроения Элис, и Джой уже не надеялась избежать недовольства матери.
– Не смей это надевать! – нахмурившись и сложив ярко-красные губы в недовольную гримасу, сказала она дочери.
Джой не спускала глаз с двери, с нетерпением ожидая появления Стеллы. Тогда ей не пришлось бы идти на виллу Брогэм-Скоттов с родителями. Джой наврала им, что хозяева попросили заранее принести ноты. Даже пешие прогулки с родителями вызывали у нее морскую болезнь.
– У тебя такой невзрачный вид, милая. Опять ты надела высокие каблуки и будешь над всеми возвышаться.
Это знакомое словечко «милая» должно было подсластить неприятные замечания Элис.
– Я буду сидеть.
– Невозможно сидеть весь вечер.
– Тогда подогну колени.
– Тебе следовало бы надеть широкий пояс. Он тебя укоротит.
– Но врежется в ребра.
– Не понимаю, зачем так упрямиться. Я лишь стараюсь помочь тебе. А ты, похоже, даже не пытаешься выглядеть привлекательной.
– Ах, мама, мне все равно. И никому до этого нет дела. Вряд ли кто-то обратит на меня внимание. Все будут слушать, как принцесса произносит клятву или что-то в этом роде.
«Просто оставь меня в покое, – взмолилась в душе Джой. – Не дай бог весь вечер выслушивать твои колкости».
– Ну а мне не все равно. Люди подумают, что я воспитала в тебе пренебрежительное отношение к вещам.
Для Элис было очень важно, что подумают люди. «В Гонконге все на виду», – любила повторять она. Всегда кто-нибудь на тебя смотрит, кто-нибудь о тебе судачит. «В каком крохотном и скучном мирке мы живем», – хотелось ответить Джой. Но она молчала, хотя это было правдой.
Отец, несомненно, напьется и станет целовать всех женщин в губы, а не в щеку, заставляя их беспокойно озираться по сторонам из опасения, что они сами дали ему повод. Немного расслабившись, он позже накричит на Элис. Хорошая жена не мешала бы мужу чуть повеселиться после нескольких недель изматывающей работы в Китае, ведь все мы знаем, каково это – иметь дело с азиатами! Он очень изменился после вторжения японцев. Но тогда об этом не говорили.
Там были Брогэм-Скотты. И Маршанты, и Дикинсоны, и Аллейны. И все прочие семейные пары, которые принадлежали к особому классу, обитавшему между Пиком и Робинсон-роуд (в те дни в «среднем ярусе» действительно жили представители сословия клерков). Они встречались на вечеринках в Крикетном клубе Гонконга, на скачках в Хэппи-Вэлли, совершали совместные плавания на джонках к отдаленным островам, попивая херес и сокрушаясь по поводу москитов, покупки молока, цен на недвижимость и шокирующей невежественности китайцев. Говорили об Англии, о том, как тоскуют по ней, о приезжающих оттуда теперь, о своей скучной, неинтересной жизни и о том, какой тусклой им казалась тогда Англия, хотя война давным-давно закончилась. Но больше всего судачили друг про друга, причем у военных был в ходу особый язык, приправленный солдатскими шутками, торговцы безжалостно поносили конкурентов, а женщины, соревнуясь в язвительности, примыкали то к одной, то к другой группке.
Незабываемая и трогательная история женщин трех поколений, связанных нерасторжимыми узами. Отношения между Джой и Кейт, матерью и дочерью, далеки от идеала, и Кейт, пытаясь устроить личную жизнь, бежит из дому. Поклявшись себе, что, если у нее когда-нибудь будет дочь, уж она, Кейт, станет ей лучшей подругой и они никогда не разлучатся. Но история повторяется. Сабина, дочь Кейт, выросла упрямой и дерзкой, она с презрением относится к своей матери из-за череды любовных неудач Кейт. И вот обстоятельства складываются так, что Сабина приезжает к своей бабушке Джой. Джой, никогда не видевшая внучку, поначалу безмерно рада ее приезду. Но между ними слишком мало общего. И вот уже возникает конфликт, который только усиливается, когда в доме появляется Кейт и на свет вылезают старые, казалось давно похороненные семейные тайны. Смогут ли героини залечить душевные раны? Смогут ли снова поверить в любовь?
Цитаты из книги Джоджо Мойес - Счастливые шаги под дождем:
«Просто я считаю, что важно любить людей, пока они с нами. Все время, пока они с нами. »
«Но ей хотелось увидеть его сразу, как только самолет приземлится, - потного, усталого, какого угодно, хотелось задушить его в объятиях, напустить ему ванну горячей воды, принести бокал вина и слушать его рассказы о безрассудной храбрости, потом накормить домашней едой и смотреть, как он, довольный, дремлет на ее диване.»
«Просто мне неуютно со всеми остальными. ... У меня такое ощущение, будто он мужская версия меня самой. Лучшая половина. Когда я рядом с ним, мне хочется быть достойной его версии меня самой. Не хочу его разочаровывать. - Джой представила себе, как Эдвард улыбается ей и в уголках его глаз появляются морщинки, показываются белые зубы. - Мне было безразлично, что обо мне подумают, пока не появился он, а теперь я не могу поверить, что он выбрал меня. Просыпаюсь каждое утро и благодарю за это Бога. Каждый вечер, ложась спать, я молюсь, чтобы время шло быстрее и я снова была с ним. Я все время думаю о том, что он сейчас делает, с кем разговаривает. Не от ревности или чего-то такого. Просто хочу быть к нему ближе, и, если могу представить себе, что он делает, это помогает.»
«Трудно долго сердиться на человека. Во всяком случае, на того, кто тебе дорог.»
«Сабине приходилось признать, что Кейт не тот тип женщины, на которых женятся мужчины. Совсем не как бабушка, которой сделали предложение после первого дня знакомства. Мать принадлежит к тому типу, который позволяет использовать себя, таких женщин бросают снова и снова. С ее нехваткой самоуважения это безнадежно. Ее постоянный интерес к мужчинам, готовность с благодарностью принять какие-то никчемные обрывки чувств.»
«Лучшая психотерапия для нее - это держать на руках малышку и чтобы рядом был муж.»
«Ребенок, как сказала Джой Сабине, сама еще пребывая в волнении, - это величайший дар для человека.»
Характеристики:
Оригинальное название:Sheltering Rain
Издательство:Азбука, Иностранка
Язык:Русский
Год издания:2016
Переводчик:Ирина Иванченко
Количество страниц:480
Иллюстрации:Нет иллюстраций
Формат:84x100/32 (125x205 мм)
Переплет:Твердый
Бумага:Офсетная
Тираж:35 000
ISBN:978-5-389-09785-8
Вес:300 гр.
Литература стран мира:Литература Англии, Австралии и Новой Зеландии
Литература по периодам:Современная литература
Jojo Moyes. SHELTERING RAIN
Copyright 2002 by Jojo Moyes
All rights reserved
This edition is published by arrangement with Curtis Brown UK and The Van Lear Agency LLC
И. Иванченко, перевод, 2016
Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2016
Издательство Иностранка®»
Джоджо Мойес - Счастливые шаги под дождем. Отзывы:
Джоджо Мойес за короткое время стала одной из моих любимых писательниц. Очень уж у неё получается писать хорошо и при этом абсолютно по-женски.
Но вот если бы я прочитала "Счастливые шаги под дождём" в самом начале — оооооо....
Я бы не стала знакомиться с другими книгами писательницы.
Всё-таки слабо — это слабо.
Семейная история — нууууу...
Не понравилась.
Даже 50-е годы в Гонконге очень не интересные. А уж жизненные истории Кейт и Сабины — слабо, слабо, слабо.
Честно говоря, и заклеймить книгу не поднимается рука, и дать её хорошую оценку тоже. @nad1204
Первый роман Джоджо Мойес, написанный в 2002 году. Проба пера. Ну, оно и видно. @ ortiga
У произведений Джоджо Мойес есть удивительная особенность - они читаются на одном дыхании. В них есть потрясающая лёгкость, несмотря на то, что затрагиваемые проблемы совсем не простые. Это - женская книга, точнее о женщинах. О женщинах трёх поколений. Джой - бабушка, мастерски умеющая прятать свои эмоции, Кейт - её дочь, неудачливая в любви и неразборчивая в мужчинах, и Сабина - шестнадцатилетняя дочь Кейт, бунтарка и задира. Как ни странно, ни одну из этих героинь я бы не назвала привлекательной: у них у всех масса недостатков и каждую из них хочется осудить. Так и происходит до тех пор, пока не раскрываются семейные тайны. И вдруг становится понятно, почему Джой не эмоциональна, Кейт не способна долго общаться с одним мужчиной, а Сабина колючая и даже агрессивная. Мне понравилось, что героини не идельны. Они настоящие, с разбитыми сердцами, стремлением любить и быть любимыми, со своими тайнами и ошибками. Действие происходит на двух концах света: в Гонконге 50-х годов, где началась история Джой, и современной Ирландии, где она теперь ухаживает за лошадьми, и к кому была "сослана" из благополучного Лондона Сабина. Это будет борьба и недоверие, это будет дружба и понимание. Это будет путь друг к другу. Будет и история любви, будут выцветшие фотографии из семейного альбома, которые разворошат прошлое - счастливое и иногда тревожное, - и которые объединят трёх женщин под одной крышей, объединят одной историей... Говорят, у эскимосов очень много слов для обозначения снега. Так вот у ирландцев не меньше слов для обозначения дождя. Дождь там идёт постоянно. Под дождь рождаются, женятся и умирают. Оригинальное название романа - "Sheltering Rain", что можно было бы перевести, как "укрывающий дождь ". Не парадоксально ли это - искать укрытия под дождём? Только в одном случае он может спрятать - когда слёзы бегут по щекам... @ dandelion_girl
Многие лелеют и ожидают от книг Джоджо Мойеса,чего-то сверх такого невозможного... Эта книга для расслабления,местами переживания, проживания жизни с героями,где ты можешь посмотреть как поступит он в той или иной ситуации. Здесь рассмотрит ситуацию отношения матери с дочерью,ну иконечно любовь,куда без неё... В некоторых моментах мне показалась эта книга слабее предыдущих,но и ничуть не хуже,просто она вот такая,она другая. @ AquaMari
Немного настороженно относилась я к новой (недавно переведенной у нас) книге Мойес. Во-первых, потому что это её первая книга, а во-вторых, потому что я немного хватанула спойлеров и отзывов, что книга сырая и плохо написанная. Ну не знаю, товарищи критики, если это сыро, то мне сложно представить, что для вас высшее проявление писательского мастерства. Мне книга понравилась и для первой книги, я считаю, это очень и очень хорошо. Я понимаю почему её дебют был успешен. Я уже писала о том, что лучше всего Моейс удаются книги, когда она пишет на основе реальных людей и событий. В послесловии она не скрывала, что бесстыдно стащила воспоминания из жизни своей бабушки Бетти Макки, ее романе с покойным дедушкой Эриком и приписала своим персонажам. В романе есть все те прекрасные темы, которые впоследствии станут отдельными романами. Это и любовь к лошадям, и военный корабль, направляющий невест к их женихам, и жизнь вдали от родины. Я не увидела в этом плагиата (т.к. мы благодаря издателям читаем книги в неправильном порядке), просто это были задатки отличных тем, которые Моейс как козыри раскрыла в своем первом произведении, а уже позже сумела описать полнее, что у нее получилось великолепно. Книга "Счастливые шаги под дождем" меня по-настоящему порадовала, особенно после омерзительного сиквела "После тебя". Буду очень надеяться, что Мойес всё-таки не исписалась и еще напишет прекрасные книги, в которых будет такой же дух эпохи, в который окунаешься с головой и ощущаешь в каждой детали, и отношения, которые так похожи на реальную жизнь, без наигранности, фальши и пафоса, всё как и бывает у людей как нашей, так и той эпохи. @ fiona
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Джоджо Мойес
Счастливые шаги под дождём
Чарльзу Артуру и Бетти Макки
Пролог
Затем архиепископу надлежит поцеловать правую руку королевы. После чего герцогу Эдинбургскому надлежит подняться по ступеням трона и, сняв свою корону, преклонить колена перед ее величеством, вложить свои сложенные руки в ее ладони и произнести слова присяги:
«Я, Филипп, герцог Эдинбургский, становлюсь твоим вассалом на всю жизнь и буду почитать тебя и служить тебе верой и правдой до самой смерти, защищая от всяческих напастей. Да поможет мне Бог».
Поднявшись, ему надлежит прикоснуться к короне на голове ее величества и поцеловать ее величество в левую щеку.
Подобным же образом надлежит по очереди принести присягу герцогу Глостерскому и герцогу Кентскому.
Из порядка церемонии коронационной службы, 1953 год
Довольно-таки обидно, думала впоследствии Джой, познакомиться с будущим мужем в день, ставший днем принцессы Елизаветы. Или королевы Елизаветы II, как торжественно она была наречена к концу того дня. При всей важности этого события для них обоих оно не вызывало – по крайней мере, у Джой – радостного волнения.
Тот день предвещал дождь, а вовсе не прекрасную встречу. Свинцовые небеса над заливом Гонконга набухли влагой. Медленно прогуливаясь со Стеллой по парку Пика Виктории, Джой сжимала папку с влажными нотными листами, ощущая скользкие от пота подмышки и прилипшую к спине блузку, что отнюдь не прибавляло ей монархического пыла при мысли о приеме в честь коронации в доме Брогэм-Скоттов.
Мать Джой беспокойно металась по дому, взволнованная присутствием отца, вернувшегося из очередной поездки в Китай. Всякий раз его появление, казалось, вызывало резкий спад настроения Элис, и Джой уже не надеялась избежать недовольства матери.
– Не смей это надевать! – нахмурившись и сложив ярко-красные губы в недовольную гримасу, сказала она дочери.
Джой не спускала глаз с двери, с нетерпением ожидая появления Стеллы. Тогда ей не пришлось бы идти на виллу Брогэм-Скоттов с родителями. Джой наврала им, что хозяева попросили заранее принести ноты. Даже пешие прогулки с родителями вызывали у нее морскую болезнь.
– У тебя такой невзрачный вид, милая. Опять ты надела высокие каблуки и будешь над всеми возвышаться.
Это знакомое словечко «милая» должно было подсластить неприятные замечания Элис.
– Я буду сидеть.
– Невозможно сидеть весь вечер.
– Тогда подогну колени.
– Тебе следовало бы надеть широкий пояс. Он тебя укоротит.
– Но врежется в ребра.
– Не понимаю, зачем так упрямиться. Я лишь стараюсь помочь тебе. А ты, похоже, даже не пытаешься выглядеть привлекательной.
– Ах, мама, мне все равно. И никому до этого нет дела. Вряд ли кто-то обратит на меня внимание. Все будут слушать, как принцесса произносит клятву или что-то в этом роде.
«Просто оставь меня в покое, – взмолилась в душе Джой. – Не дай бог весь вечер выслушивать твои колкости».
– Ну а мне не все равно. Люди подумают, что я воспитала в тебе пренебрежительное отношение к вещам.
Для Элис было очень важно, что подумают люди. «В Гонконге все на виду», – любила повторять она. Всегда кто-нибудь на тебя смотрит, кто-нибудь о тебе судачит. «В каком крохотном и скучном мирке мы живем», – хотелось ответить Джой. Но она молчала, хотя это было правдой.
Отец, несомненно, напьется и станет целовать всех женщин в губы, а не в щеку, заставляя их беспокойно озираться по сторонам из опасения, что они сами дали ему повод. Немного расслабившись, он позже накричит на Элис. Хорошая жена не мешала бы мужу чуть повеселиться после нескольких недель изматывающей работы в Китае, ведь все мы знаем, каково это – иметь дело с азиатами! Он очень изменился после вторжения японцев. Но тогда об этом не говорили.
Там были Брогэм-Скотты. И Маршанты, и Дикинсоны, и Аллейны. И все прочие семейные пары, которые принадлежали к особому классу, обитавшему между Пиком и Робинсон-роуд (в те дни в «среднем ярусе» действительно жили представители сословия клерков). Они встречались на вечеринках в Крикетном клубе Гонконга, на скачках в Хэппи-Вэлли, совершали совместные плавания на джонках к отдаленным островам, попивая херес и сокрушаясь по поводу москитов, покупки молока, цен на недвижимость и шокирующей невежественности китайцев. Говорили об Англии, о том, как тоскуют по ней, о приезжающих оттуда теперь, о своей скучной, неинтересной жизни и о том, какой тусклой им казалась тогда Англия, хотя война давным-давно закончилась. Но больше всего судачили друг про друга, причем у военных был в ходу особый язык, приправленный солдатскими шутками, торговцы безжалостно поносили конкурентов, а женщины, соревнуясь в язвительности, примыкали то к одной, то к другой группке.
Но хуже всего, что там был не пропускающий ни одного сборища Уильям – со скошенным подбородком и редкими светлыми волосами, вполне сочетающимися с писклявым голосом. Он, бывало, обнимет Джой за талию влажной рукой и, не спрашивая ее согласия, ведет куда-то. Из вежливости делая вид, что слушает, она заглядывала сверху на его макушку, замечая новые залысины.
– Думаешь, она волнуется? – спросила Стелла.
Ее блестящие волосы были собраны на затылке. Ни один выбившийся волосок не завивался во влажном воздухе, в отличие от волос Джой, которые стремились распушиться, едва их собирали в пучок. Когда Джой закалывала волосы, ее горничная Бей Лин, бывало, хмурилась и ворчала, словно Джой делала это нарочно.
– Принцесса. Я бы волновалась. Как подумаешь обо всех этих свидетелях церемонии…
В последнее время Стелла, щеголявшая по случаю предстоящих торжеств в красной юбке, белой блузке и голубом кардигане, проявляла, как казалось Джой, какой-то нездоровый интерес к принцессе Елизавете. Подруга обсуждала украшения принцессы, ее наряды, вес короны, даже то, как ее муж, наверное, завидует ее титулу, поскольку сам не станет королем. Джой подозревала, что Стелла пытается отождествить себя с принцессой.
– Ну, не все же ее увидят. Многие, как мы, будут только слушать репортаж по радио.
Обе они отступили в сторону, чтобы дать проехать машине, успев мельком заглянуть в нее – нет ли там знакомых.
– Но принцесса может все же перепутать слова. Я бы перепутала. Я наверняка запиналась бы.
Джой усомнилась в этом, поскольку Стелла почти во всем была образцом настоящей леди. В отличие от Джой у Стеллы был рост, приличествующий молодой леди, и она носила элегантные наряды, которые портниха из Цим-Ша-Цуй шила ей по последним парижским фасонам. Стелла никогда не спотыкалась, не дулась в компании и могла без устали болтать с бесконечной чередой офицеров, которых принуждали посещать приемы, чтобы отвлечься от мыслей о неминуемой отправке на корейскую войну.
– Как думаешь, мы останемся до конца?
– До конца церемонии? – выдохнула Джой, пнув камень. – Это займет не один час, все напьются и примутся сплетничать. А моя мать начнет флиртовать с Данканом Аллейном и заговорит о том, что Уильям Фаркухарсон состоит в родстве с Джардинами и имеет все шансы жениться на девушке с моим положением в обществе.
– Я бы сказала, он по росту недотягивает до твоего положения в обществе. – Стелла тоже иногда острила.
– Я специально надела туфли на высоком каблуке.
– Ладно тебе, Джой. Это же здорово. У нас будет новая королева.
– Чему тут особенно радоваться? – пожала плечами Джой. – Мы даже живем с ней в разных странах.
– Но она все-таки наша королева. И почти одного возраста с нами! Подумай только! Это же самый большой прием за много лет. Все там соберутся.
– Но там не будет ничего нового. Неинтересно ходить на вечеринки, где всегда одни и те же люди.
– Ах, Джой, зачем настраиваться на скуку? Полно новых людей, с которыми можно поговорить.
– Но мне не о чем с ними разговаривать. Их интересуют только магазины и тряпки и кто кому навредил.
– Извини меня, – насмешливо произнесла Стелла, – а о чем еще говорить?
– Я не имею в виду тебя. Ты же понимаешь, о чем я. В жизни должно присутствовать много другого. Неужели тебе не хочется поехать в Америку? Или в Англию? Путешествовать по свету?
– Я уже побывала во многих местах. – (Отец Стеллы был капитаном корабля.) – Честно говоря, мне кажется, люди повсюду интересуются одним и тем же. В Сингапуре это была одна сплошная вечеринка с коктейлями. Даже маме стало скучно. Так или иначе, люди не всегда одни и те же. Есть офицеры. Сегодня их там много соберется. И ты наверняка познакомишься не со всеми.
Офицеров собралось много. Широкая терраса на вилле Брогэм-Скоттов, с которой в те редкие моменты, когда на вершине Пика Виктории рассеивался туман, открывался великолепный вид на залив Гонконг, сейчас являла собой море белого цвета. Внутри, под вентиляторами, жужжащими наподобие огромных пропеллеров, бесшумно сновали среди гостей китайские слуги в мягких туфлях, тоже одетые в белые куртки, разнося на серебряных подносах напитки со льдом в высоких бокалах. Гул голосов то перекрывал музыку, то заглушался ею, и сама музыка, казалось, затихала в удушливой влажной жаре. Вымпелы с «Юнион Джеком», развешенные под потолком, болтались, как мокрые тряпки, едва покачиваемые искусственным ветерком.
В углу отделанной мрамором гостиной полулежала в шезлонге, обитом дамастом, обольстительная, томно-бледная Элвин Брогэм-Скотт. Ее, как обычно, окружала толпа предупредительных офицеров. На Элвин было шелковое темно-фиолетовое платье с глубоким вырезом и юбкой в сборку, ниспадающей складками на длинные бледные ноги. У нее под мышками нет пятен от пота, отметила по себя Джой, крепче прижимая руки к бокам. Одну из туфель, отделанных искусственным мехом горностая, Элвин уже сбросила на пол, выставив на обозрение ярко-красные ногти. Джой знала, что именно скажет ее мать, увидев Элвин и досадуя на себя на то, что у нее самой не хватит на это смелости. Дальше ярко-красной помады для губ Элис не шла, но не потому, что не хотела.
Джой и Стелла положили ноты на столик и кивнули в знак приветствия, зная, что миссис Брогэм-Скотт не любит, когда ее прерывают.
– Как мы будем слушать церемонию? – спросила Стелла, с беспокойством озираясь по сторонам в поисках радиоприемника. – Как они узнают, когда все начнется?
– Не волнуйтесь, моя дорогая, у нас еще есть время, – взглянув на часы, ответил Данкан Аллейн. – Не забывайте, что на родине время отстает на восемь часов.
Данкан всегда разговаривал как герой Королевских военно-воздушных сил из фильмов о войне. Девушкам это казалось смешным, однако Элис, к досаде Джой, как будто воображала, что сама она похожа на Селию Джонсон1
Селия Джонсон
(1908–1982) – английская актриса театра и кино. – Здесь и далее примеч. перев
.
– А ты знаешь, что ей предстоит принять «живых оракулов Бога»? – восторженно произнесла Стелла.
– Принцессе Елизавете. Во время церемонии. Ей предстоит принять «живых оракулов Бога». Понятия не имею, кто они такие. И ей будут прислуживать четыре кавалера ордена Подвязки. Как думаешь, а они действительно следят за ее подвязками? В конце концов, у нее ведь есть дама, отвечающая за гардеробную. Мне сказала об этом Бетти Уорнер.
Джой заметила мечтательный взгляд Стеллы. Почему это событие не приводит ее саму в восторг? Почему мысли о предстоящем вечере внушают ей только ужас?
– А еще, ни за что не поверишь: при миропомазании миро наносится ей прямо на грудь. По-настоящему. Жаль, мы только услышим все по радио и не увидим, как архиепископ дотрагивается до нее.
– Привет, Джой. Ей-богу, у тебя немного взмыленный вид. Пешком сюда добиралась? – Это был Уильям. Залившись краской смущения, он робко протянул ей руку. – Извини. Я не то хотел сказать, то есть я тоже добирался пешком. И ужасно вспотел. Гораздо сильнее тебя. Взгляни.
Джой подхватила с подноса высокий бокал с розовым напитком и залпом выпила. В тот день не одна принцесса Елизавета принесла свою жизнь в дар стране.
К моменту начала коронации из высоких бокалов было выпито немало розовых коктейлей. Джой, стремившаяся достигнуть обезвоживания в условиях влажности, осушала бокалы один за другим. Коктейли по вкусу мало походили на алкоголь, а мать выпустила ее из поля зрения, поскольку разрывалась между наглой ухмылкой Тоби Джагга2
Тоби Джагг
– главный герой произведения Денниса Уитли «Преследователь Тоби Джагга», военный летчик, получивший тяжелое ранение и оказавшийся прикованным к инвалидному креслу.
На лице Данкана Аллейна и досадой на мужа, который явно наслаждался вечером. Поэтому Джой очень удивилась, увидев, что портрет принцессы Елизаветы, висящий на стене столовой, начинает вдруг двоиться и как будто даже заговорщицки ухмыляться при виде попыток Джой идти по прямой линии.
Несколько часов кряду гул множества голосов, возбужденных обильной выпивкой, то нарастал, то стихал, заполняя собой внушительный первый этаж виллы. Не наделенная даром свободно беседовать, Джой все больше замыкалась в себе. Похоже, ей удается лишь отталкивать от себя людей, а не привлекать их. Она наконец избавилась от Уильяма, сказав ему, что с ним хочет поговорить по какому-то делу мистер Эймери. Стеллу поглотил кружок восхищенных морских офицеров. Рейчел и Джинни, две другие девушки ее возраста, сидели в уголке со своими кавалерами-близнецами, волосы которых сияли от бриллиантина. Освободившись от докучливого внимания со стороны сверстников, Джой сдружилась с высокими бокалами.
Заметив, что ее бокал почему-то опять пуст, она поискала глазами слугу. Слуг как будто поубавилось, или, быть может, ей стало трудно отличать их от прочих людей. Хихикнув про себя, Джой подумала, что им стоило бы носить куртки с «Юнион Джеком». «Юнион джекеты». Или маленькие короны.
Она смутно различила звуки гонга и смеющийся тенор мистера Брогэм-Скотта, который созывал гостей к радиоприемнику. На миг прислонившись к колонне, Джой стала ждать, пока люди перед ней не продвинутся вперед. Тогда она сможет выйти на террасу и подышать свежим воздухом. Но покачивающиеся людские тела стояли перед ней сплошной стеной.
– О господи… – пробормотала она, – мне надо на воздух.
Джой думала, что произнесла эти слова мысленно, но вдруг кто-то взял ее за руку и тихо проговорил:
– Тогда давайте я помогу вам выйти.
С удивлением Джой обнаружила, что ей пришлось поднять глаза. Ей редко доводилось поднимать взгляд – она была выше всех китайцев и большинства мужчин на приеме. Джой с трудом различила два удлиненных серьезных лица над двумя тугими белыми воротничками, которые склонились к ней. Морской офицер. Или два. Точно она не знала. Так или иначе, один из них взял ее под руку и осторожно повел через толпу к террасе.
– Хотите сесть? Дышите глубже. Я принесу вам стакан воды. – Усадив ее в плетеное кресло, офицер исчез.
Джой с жадностью вдохнула свежего воздуха. Смеркалось, и на Пик опустился туман, скрыв виллу от остальной части острова Гонконг. Единственными признаками того, что она здесь не одна, были отдаленные сиплые гудки барж, бороздящих воды внизу, шелест листьев баньянов и чуть различимая струя чеснока и имбиря, разлитая в неподвижном воздухе.
Именно этот запах доконал Джой.
– О господи… – снова пробормотала она, – о нет…
Оглянувшись, Джой с облегчением заметила, что последние из гостей исчезают в комнате с радиоприемником. Перегнувшись через перила террасы, она долго и шумно блевала.
Наконец она выпрямилась, тяжело дыша, с прилипшими к вискам влажными волосами. Открыв глаза, Джой увидела перед собой того морского офицера, который протягивал ей стакан воды со льдом. Джой лишилась дара речи. Она лишь посмотрела на него в немом ужасе, потом наклонила зардевшееся от смущения лицо к стакану с водой. Быстро протрезвев, она молила лишь о том, чтобы офицер исчез.
– Дать вам носовой платок?
Джой не поднимала лица, хмуро уставившись на свои туфли на высоченных каблуках. У нее в горле застряла какая-то гадость, не желавшая опуститься вниз, несмотря на все ее попытки сглотнуть.
– Послушайте, вот, возьмите.
– Пожалуйста, уходите.
– Я сказала: уйдите, пожалуйста.
Если она сейчас же не смоется, ее застукает здесь мать, и начнется светопреставление. Джой прикинула возможные варианты:
ее никуда нельзя брать с собой;
позор ее поведения;
почему она не может быть такой, как Стелла?
что подумают люди?
– Прошу вас. Пожалуйста, уйдите.
Джой понимала, как невежливо это звучит, но страшилась, что ее обнаружат или что во время светского разговора бог знает что может выплеснуться на ее блузку, поэтому выбрала из двух зол меньшее.
Наступила долгая пауза. Из столовой доносились громкие восклицания.
– Мне так не кажется. Думаю, вам лучше пока не оставаться одной.
«Почему он не уходит?» – думала Джой.
Но офицер продолжал стоять рядом. На одной штанине его безукоризненных брюк она заметила крошечное оранжевое пятнышко.
– Послушайте, сейчас мне гораздо лучше, спасибо. И мне правда хочется, чтобы вы ушли. Пожалуй, я пойду домой.
Мать придет в ярость. Но Джой скажет, что заболела. И это не будет откровенной ложью. Правду будет знать только этот мужчина.
– Позвольте проводить вас, – произнес он.
Из дома вновь послышался нарастающий шум, а затем чей-то визгливый, немного истеричный смех. Вдруг зазвучала джазовая мелодия и столь же резко оборвалась.
– Держитесь за меня, – сказал офицер. – Я помогу вам подняться.
– Прошу вас, оставьте меня в покое!
Джой было не по себе, но чувство стыда быстро прошло. Она встала, отпила большой глоток воды со льдом и поспешно, чуть пошатываясь, пошла в дом. Если немного повезет, она сможет сбежать, пока все слушают. Но когда Джой проходила мимо двери гостиной, оттуда начали просачиваться гости. В первых рядах с расстроенным выражением лица и заплаканными глазами шла Стелла.
– Ах, Джой, представляешь?
– Что? – откликнулась Джой, прикидывая, как бы поскорей пройти мимо нее.
– Ах, этот проклятый приемник! Угораздило его сломаться именно сегодня! Невероятно, что у них один на весь дом. Наверняка у всех больше одного приемника в доме.
– Не стоит волноваться, дорогая Стелла, – сказал Данкан Аллейн, одной рукой теребя усы, а другой задержавшись на ее плече чуть дольше, чем того требовало якобы отеческое внимание. – Кто-нибудь мигом принесет приемник из дома Маршантов, и вы ничего не пропустите.
– Но мы пропустим все начало. И никогда больше этого не услышим! Возможно, за всю нашу жизнь не будет другой коронации. О, это просто невозможно!
Теперь Стелла плакала по-настоящему, не обращая внимания на гостей вокруг. Не исключено, что некоторые из них считали священную королевскую церемонию досадной помехой для этой замечательной вечеринки.
– Стелла, я хочу уйти, – прошептала Джой. – Очень жаль, но мне нездоровится.
– Но так нельзя! Подожди хотя бы, когда принесут приемник.
– Завтра я к тебе загляну.
Заметив, что родители вместе с другими гостями сидят вокруг молчащего радио, Джой устремилась к двери. Кивнув слуге, который выпустил ее из дома, она оказалась одна во влажном вечернем воздухе, прислушиваясь к писку москитов и немного сожалея об оставшемся в доме мужчине.
Экспатрианты Гонконга привыкли к хорошей жизни с едва ли не каждодневными вечеринками и ужинами, поэтому по утрам на улицах не часто можно было встретить европейцев. Но вот Джой оказалась в меньшинстве, проснувшись на следующее утро с совершенно ясной головой после досадного происшествия с розовыми коктейлями.
Казалось, все живущие вблизи пика страдают от похмелья. Мимо бесшумно проходили парами китайцы и китаянки, некоторые с тяжелыми корзинами или тележками, но не было видно ни одного европейца. Побеленные дома, стоящие на отдалении от дороги, были увешаны поникшими разноцветными полотнищами, а из окон свешивались портреты улыбающейся принцессы, как будто утомленной излишествами прошлого вечера.
Шлепая по квартире с тиковыми полами, они с Бей Лин разговаривали шепотом, чтобы не разбудить Элис и Грэма, которые до поздней ночи возбужденно и сбивчиво ругались. Джой решила, что стоит отправиться на Новые территории, чтобы заняться верховой ездой. Сегодня домашние с приступами головной боли, которую только усугубит влажная жара, будут в раздраженном оцепенении валяться на диванах под вентиляторами. В такой день не следует оставаться в городе. Но Джой смущало то, что нет никого, кто мог бы вывезти ее из города.
Около десяти она подошла к дому Стеллы, но все шторы были задернуты, и Джой не решилась войти. Отец, на которого она всегда могла рассчитывать, вряд ли встанет раньше полудня. А больше ей не к кому было обратиться. Сидя в плетеном кресле у окна, Джой забавлялась мыслью о том, как бы доехать на трамвае до центра города, а потом сесть на поезд. Но она никогда не ездила туда одна, а Бей Лин отказалась ехать с ней, понимая, что хозяйка очень рассердится, если узнает, что прислуга уехала на прогулку.
– О Боже, храни чертову королеву! – буркнула Джой вслед удаляющейся спине прислуги.
Джой не в первый раз возмущалась ограничениями в своей жизни, как территориальными, так и физическими. Когда вскоре после вторжения японцев в Гонконг колонию покинули женщины и дети, Джой с матерью некоторое время жила в Австралии, и там она испытала неслыханную свободу. Они жили у сестры Элис, Марселлы. Двери ее дома, стоявшего прямо на берегу океана, были всегда открыты для Джой и многочисленных соседей. По сравнению с обитателями Гонконга эти люди казались такими свободными и жизнерадостными.
Элис тоже держалась там непринужденно, она расцвела в сухом жарком климате, где все говорили на ее родном языке, а высокие загорелые мужчины беззастенчиво флиртовали с ней. Там манеры Элис казались верхом изысканности, а наряды поражали воображение. В изгнании Элис удалось предстать именно в таком виде, как ей хотелось: шикарной экзотической космополиткой. Кроме того, Марселла, будучи моложе сестры, уважала ее вкусы и стиль, что было приятно. В этой благоприятной атмосфере Элис меньше обычного беспокоилась за Джой, спокойно отсылала ее на пляж или в торговую галерею – совсем не так, как в Гонконге, где она была постоянно озабочена огрехами во внешности дочери, ее манерами и потенциальными опасностями, с которыми может столкнуться девушка в нецивилизованной стране.
– Ненавижу свою жизнь, – вслух произнесла Джой, дав волю мыслям, которые облаком нависли над ней.
– Мэм? – В дверях стояла Бей Лин. – Вас хочет видеть джентльмен.
– Спрашивает мою мать?
– Нет, мэм, вас. – Она многозначительно ухмыльнулась.
– Пригласи его.
Нахмурившись, Джой пригладила волосы и встала. Меньше всего ей нужно было сейчас общество.
Дверь открылась, и вошел незнакомый мужчина в белой рубашке с коротким рукавом и светло-желтых брюках. Аккуратно подстриженные рыжеватые волосы, удлиненное аристократическое лицо и светло-голубые глаза. Высокий, он пригнулся, проходя в дверь, в чем не было необходимости, – вероятно, по привычке. Моряк, рассеянно подумала Джой. Они всегда пригибаются перед дверями.
– Мисс Леонард… – Мужчина держал перед собой соломенную шляпу, сжимая ее обеими руками.
Джой смотрела на него в оцепенении, не понимая, откуда он знает ее имя.
– Эдвард Баллантайн. Прошу извинить меня за вторжение. Я лишь хотел… Решил, проверю, как вы.
Вглядевшись в лицо мужчины, Джой с ужасом узнала его и покраснела. До сих пор она видела это лицо только в удвоенном варианте. Она невольно поднесла руку ко рту.
– Я позволил себе смелость спросить у вашей подруги ваше имя и адрес. Просто хотел убедиться, благополучно ли вы добрались до дома. И ругал себя за то, что отпустил вас одну.
– Ну что вы, – ответила Джой, упорно глядя себе на ноги. – Со мной все хорошо. Вы очень добры, – немного помолчав, добавила она, понимая, что накануне была груба.
Некоторое время они стояли молча, а потом до нее дошло, что он не собирается уходить. Джой стало настолько не по себе, что мурашки забегали по спине. Никогда она не испытывала такого смущения, как накануне вечером, а теперь оно возвращалось к ней, как навязчивый запах. Почему он не оставит ее в покое? Оставит с ее унижением? Бей Лин замешкалась в дверях, но Джой намеренно проигнорировала ее. Она не станет предлагать гостю напитки.
– На самом деле, – начал он, – я хотел пригласить вас на прогулку. Или сыграть в теннис. Нашему капитану дано особое разрешение пользоваться кортами внизу, в Козуэй-Бей.
– Нет, благодарю вас.
– А нельзя ли попросить вас показать мне некоторые из местных достопримечательностей? Я никогда не бывал в Гонконге.
– Очень жаль, но я как раз собиралась уйти, – ответила Джой, по-прежнему не решаясь на него посмотреть.
Наступила долгая пауза. Он явно пялился на нее. Она это чувствовала.
– Что-то интересное?
– Что-что?
Джой слышала, как сильно колотится у нее сердце. Почему он не уходит?
– Вы сказали, что уходите. Просто… хотелось бы знать… куда?
– Еду кататься верхом.
– Кататься верхом? Здесь есть лошади?
– Не здесь, – сказала она. – По крайней мере, не на острове. На Новых территориях. Друг моего отца держит там конюшню.
– Не возражаете, если я поеду с вами? Дома я немного езжу верхом. А сейчас мне очень этого не хватает. В сущности, я уже девять месяцев не видел лошадей.
Он произнес это с тоской, с какой большинство военных говорят о своих родных. Его лицо словно распахнулось, довольно резкие черты смягчились. Поневоле Джой подумала, что он как-то по-взрослому красив.
Но этот человек видел, как она опозорила себя на террасе.
– У меня есть автомобиль. Я могу вас подвезти. Или просто поехать за вами следом, если это более… удобно.
Джой понимала, что мать придет в ужас, узнав от Бей Лин о том, что мисс Джой уехала на машине с незнакомым мужчиной, но останься она на весь день под пятой матери, отражая ее нападки, это будет намного хуже.
Как же восхитительно было нестись по пустынным дорогам с этим незнакомым высоким веснушчатым мужчиной, который, не дожидаясь ее неловких слов, как другие офицеры, без умолку говорил сам. Говорил о своих лошадях в Ирландии – странно, что у него не было ирландского акцента, – о просторах охотничьих угодий своих родных мест, по сравнению с которыми невыносима нескончаемая скука замкнутого пространства корабля, когда на многие месяцы втиснут с одними и теми же людьми в один и тот же мирок.
Джой не слышала прежде, чтобы человек так говорил – не прибегая в речи к бесконечным обрывочным суждениям, как большинство офицеров, с которыми она общалась. В искренних речах Эдварда не было сумбурности. Он говорил как человек, долгое время лишенный общения, судорожно извергая целые предложения, словно утопающий, который ловит ртом воздух. Фразы у него перемежались взрывами громкого, утробного хохота. Время от времени он останавливался, поглядывая на нее словно в смущении от собственной несдержанности, и умолкал до следующей бурной тирады.
Джой поймала себя на том, что тоже смеется – поначалу робко. Этот незнакомый мужчина помог постепенно высвободиться ее собственному «я», и к тому времени, когда они приехали на конюшню, Джой вся светилась и смеялась, чего с ней раньше не бывало. Элис не узнала бы свою дочь. По сути дела, Джой сама себя не узнавала. Она украдкой бросала взгляды на мужчину рядом с собой, робко отводила глаза, когда он смотрел на нее, то есть в целом вела себя – ну да – как Стелла.
Мистер Фогхилл сказал, что разрешит Эдварду покататься верхом. Джой втайне надеялась на это, и, когда Эдвард стоял с ним во дворе, с почтением рассуждая о знаменитых гунтерах3
Гунтер
– английская верховая лошадь, предназначенная для охоты с собаками.
И соглашаясь с превосходством ирландских рысаков над английскими, вдовец утратил всю свою чопорность и даже порекомендовал собственную лошадь, норовистого гнедого жеребца. Мистер Фогхилл потребовал, чтобы Эдвард проехал пару кругов по манежу, проверяя его посадку и руки. Очевидно, увиденное его удовлетворило, и они медленно выехали за ворота, откуда дорога вела в открытую местность.
На этом этапе Джой перестала понимать, чтó на нее нашло. Она все время улыбалась и кивала, хотя непривычный шум в ушах заглушал его слова. Ей трудно было на чем-нибудь сосредоточиться, поэтому она радовалась тому, что держит поводья, уставившись на длинную серую шею перед собой, которая опускалась и поднималась одновременно с цокотом копыт. Джой ощущала отстраненность от всего окружающего и в то же время обостренно воспринимала каждую деталь. Например, руки Эдварда. Или веснушки. Или две складки, пролегающие у рта, когда он улыбался. Она не заметила даже, что ее шею облепили москиты, забравшиеся под собранные на затылке волосы и впивавшиеся в бледную нежную кожу.
Но больше всего Джой нравилось, что Эдвард хороший наездник. Как высоко и непринужденно он держался в седле, как умело тянули его руки поводья, не травмируя лошадиную пасть. Одной рукой он время от времени гладил лошадь или прихлопывал зазевавшуюся муху. Джой бывала в конюшне с другим мужчиной, который поначалу ей нравился, застенчивым банкиром, другом ее отца. Но однажды она увидела, как он, не в силах скрыть свой страх, беспокойно заерзал на лошади, когда та пошла рысцой, и робкое увлечение Джой рассеялось, как дым на ветру. А Уильяма она даже и близко к себе не подпускала. Стоило раз увидеть иного мужчину верхом на лошади, и всякая симпатия к нему пропадала. Только сейчас Джой почувствовала мощную притягательность мужчины, умеющего хорошо ездить верхом.
– Были когда-нибудь в Шотландии? – спросил Эдвард.
– Эти проклятые москиты. – Он хлопнул себя по шее. – Везде достанут!
Джой вспыхнула и опустила глаза. Они поехали дальше.
Небо постепенно темнело и нависало над ними, и Джой не понимала, от чего промокла ее одежда – от влажного воздуха или пота, и почему к коже прилипают травинки и семена. Эта атмосфера, казалось, заглушает все вокруг, даже звук лошадиных копыт, которые казалось, были обернуты фланелью. Они сами чувствовали, что завернуты в теплое влажное одеяло. Высоко над ними сарычи на фоне Львиной горы висели, как черные капли влаги, словно бы не в силах пошевелиться. Листья, задевающие ее ботинки, оставляли следы влаги, хотя дождя не было.
Если Эдвард и замечал, что мысли Джой беспорядочно перескакивают с одного на другое, или что она то и дело вспыхивает, не находя слов, или что лошадь, воспользовавшись ее рассеянностью, объедает кустарник, то ничего не говорил. Джой немного успокоилась, когда они пустили лошадей легким галопом по дороге вдоль рисового поля, а вскоре Эдвард подъехал к придорожной лачуге, чтобы купить ей четвертинку дыни. И только теперь Джой осознала, что смотрит на него без смущения. В один из таких моментов Джой поняла, что у нее развязалась лента и волосы упали на плечи влажными спутанными прядями. Но если Эдвард это и заметил, то не показал виду, а просто протянул руку с носовым платком и отвел с ее лица прядь волос. Это прикосновение подействовало на Джой, как удар тока, и она долго не могла прийти в себя.
Счастливые шаги под дождем Джоджо Мойес
(Пока оценок нет)
Название: Счастливые шаги под дождем
О книге «Счастливые шаги под дождем» Джоджо Мойес
Джоджо Мойес обладает уникальным писательским свойством – его произведения можно прочитать на одном дыхании. Мойес пишет с удивительной легкостью, хотя проблемы в своих произведениях он затрагивает очень непростые, и это в полной мере касается и этой книги. Впервые его произведение «Счастливые шаги под дождём» было издано в 2002-м году. Это дебютное произведение автора, проба пера. Получился нестандартный продукт, во многом уникальный.
Джоджо Мойес знакомит нас с тремя женщинами. Они принадлежат к разным поколениям, являются отражениями разных эпох. Пожилая Джой, любительница лошадей, Кейт, дочь Джой, часто меняющая мужчин, и Сабина, совсем молодая девушка, которая показывает себя миру через призму подросткового эгоизма. Все эти женщины очень разные, поэтому между ними возникают конфликты. Они не могут сойтись во взглядах на жизнь, поэтому часто ссорятся и не общаются.
Объединяет главных героинь «Счастливые шаги под дождём» общий дом в Ирландии. Автор знакомит нас с переживаниями женщин. Сабина не может привыкнуть к уединенной жизни без элементарных средств связи. Кейт охвачена глубокой депрессией из-за проблем с мужчинами. Бабушка Сабины думает лишь о лошадях, не обращая внимания на людей вокруг. Общую удручающую картину дополняет умирающий муж Джой, отец Кейт и дед Сабины.
Кажется, что автор показывает не самых приятных женщин, и нам трудно найти причины для симпатий к ним. Сабина – наглый 16-летний подросток, который ставит личное эго выше любых авторитетов и ценностей. Кейт – крайне неразборчива в мужчинах, и на первый взгляд, ее даже можно осудить. А Джой – черствый и скрытный человек, у которого совсем нет эмоций. Героиня даже кажется читателю жестокой.
Но по мере раскрытия семейной драмы, мы понимаем, почему Кейт не может долго удержаться с одним мужчиной, почему Сабина такая дерзкая, и в чем причина замкнутости Джой. Автор круто меняет русло сюжета, играя на наших чувствах. Поневоле мы начинаем симпатизировать героиням, мы видим их настоящими, с эмоциями, желанием жить и любить.
«Счастливые шаги под дождём» Джоджо Мойеса это не движение вперед. Это дорога главных героев навстречу друг другу. Тернистый путь сложных женщин, скованных одной историей, собранной из старых фотографий и воспоминаний. Он подойдет тем, кто любит психологические драмы. Кому нравится переживать метаморфозы характера, сложные катарсисы и глубину искупления.
